Приморский край: Возвращение "блудной" рыбы

Иваси, по- научному именуемая тихоокеанской сардиной, с 1970 по 1990 годы, была основой дальневосточного рыбного промысла, пишет Деловая газета "Золотой Рог". Россия 15 лет ждала ее пришествия в свои воды, но сегодня, когда ученые ТИНРО-Центра обнаружили ее промысловые скопления в исключительной экономической зоне (ИЭЗ) РФ, рыбопромышленники отказываются ее облавливать, мотивируя это тем, что все их суда задействованы на промысле минтая, крабов и других валютоемких объектов.

Чем ближе государственный совет по рыбной отрасли, тем очевиднее, что рыбная отрасль хромает уже на две ноги. Иначе как объяснить, что ценнейший водный биологический ресурс в виде сардины и скумбрии не привлекает сегодня компании, ведущие промысел биоресурсов.

Призыв не услышали?

Призывы ученых и представителей Росрыболовства начать промысел рыбопромышленники встретили с холодком. На специальном совещании во Владивостоке, где наука открывала промышленникам перспективы новых объектов промысла, крупные квотодержатели посоветовали ученым и чиновникам Росрыболовства искать «добытчиков» в другом месте.

«Игнор» промысла массовых трансграничных видов рыб - прямой удар по программе импортозамещения, которую курирует председатель правительства Дмитрий МЕДВЕДЕВ. Ведь успешная добыча сардины и скумбрии позволит России нарастить вылов биоресурсов и, возможно, выйти на лидирующие позиции по рыбодобыче в мире. По словам заместителя главы Росрыболовства Петра САВЧУКА, уже наблюдается восстановление запасов сардины-иваси и скумбрии, уловы которых лет тридцать назад были сравнимы с объемами промысла минтая: объем вылова доходил до 1 млн тонн.

«Эти перспективные объекты могут внести существенный вклад в увеличение российского промысла, а это 5 млн тонн в ближайшие годы. Продукция из этих видов рыб востребована. Мы ждали эту рыбу к 2020 году, однако она пришла раньше. Необходимо выходить на ее промысел и начать строить флот под эти объекты».

В то, что сардина и скумбрия могут успешно добываться рыбаками, ученые не сомневаются. По словам заместителя директора ТИНРО-Центра Алексея БАЙТАЛЮКА, необходимо уже в следующем году организовать интенсивный промысел этих видов:

«Доминирование минтая и сельди было не всегда. Ранее в год добывалось до 900 тысяч тонн сардины. Ее эпоха завершилась в 90-х годах. Но ее промысел японцы вели, в 2014 году они добыли 300 тысяч тонн. По нашему прогнозу ежегодный прирост может увеличиваться на 35%. В ближайшие годы на высоком уровне численности скумбрия - 3 млн тонн - и сардина - 700 тысяч тонн в исключительной экономической зоне».

Ловись рыбка, но не нами…

Реакция рыбного бизнеса на призывы ученых была неоднозначной. «Наша компания готова выйти на промысел сардины и скумбрии. У нас всего два свободных СТР, мы шьем невода, готовимся», - резюмирует генеральный директор рыболовецкого колхоза «Приморец» Петр ГОРДИЕНКО.

«Наши производственные мощности полностью задействованы на промысле минтая. У нас нет свободных судов. Пусть эти объекты вылавливают те, кто не имеет достаточного количества квот», - заявил председатель совета директоров ПБТФ Сергей САКСИН.

Похожую позицию представили и другие рыбопромышленники, специализирующиеся на промысле минтая и сельди. По их мнению, строить флот для трансграничной рыбы предприятиям экономически невыгодно. Крупные компании не знают, сколько нужно инвестиций в подготовку промысла и кому реализовывать уловы. С другой стороны, пока они успешно вылавливают свои валютоемкие крабо-минтаевые ресурсы, в «сардино-скумбриевых» лимитах эти компании не нуждаются.

«Мы не знаем экономику этого объекта, - утверждает представитель НБАМР Владимир КОВАЛЬСКИЙ. Не хотим, чтобы было как с кальмаром. Когда одна компания наловила его, как неодуемый объект, и обвалила рынок».

Пример с кальмаром рыбопромышленник привел не зря. НБАМР имеет почти 50% всех кальмаровых квот в России. Но не стремится к полному освоению этого объекта. Более того, в прошлом году компания пошла на снижение добычи, так как ее не устраивала цена на этот продукт, которую снизил «Океанрыбфлот». В этом году НБАМР, «обидевшись» на конкурента, намеренно провалила кальмаровую путину. Предприятие добыло менее 25 тысяч тонн этого объекта и имеет все шансы добыть менее половины своих кальмаровых лимитов, что может привести к потере компанией кальмаровых квот. Получается, что чем меньше ловит компания, тем выше цена на потребительском рынке.

Стратегия НБАМР - зеркальное отражение болевых точек в системе закрепления водных биоресурсов. Держатели квот не вылавливают своих объемов, но другим компаниям воспользоваться федеральными биоресурсами нельзя, так как вход в этот бизнес ограничен «историей промысла».

Вывести из ОДУ

Однако «недобор» уже не ограничивается головоногими моллюсками. Второй год подряд российские рыбаки не осваивают минтай в Беринговом море. В 2014 г. добывающие компании недобрали почти 50 тысяч тонн этого валютоемкого объекта. В этом году они идут на антирекорд. Невыбранными останутся около 100 тысяч тонн минтая.

В Росрыболовстве расточительность рыбаков прощать не собираются. Недоловленный минтай - прямые потери отрасли в целом и закрывать на это глаза уже нельзя. «В прошлом году по требованиям российских рыбаков Росрыболовство в два раза снизило объемы квот иностранным государствам по межправу. Однако сегодня мы видим, что минтай в Беринговом море не выбирается. Надо выводить его из ОДУ», - считает заместитель главы Росрыболовства Петр Савчук.

Озабоченность чиновников недоосвоением уже целого ряда важнейших промысловых объектов очевидна. Эффективность использования государственного ресурса контролирует собственник, и пока рыбаки не могут доказать эффективность эксплуатации госсобственности.

Доктор наук, профессор Вячеслав ШУТОВ - один из самых авторитетных ученых ТИНРО-Центра. Он откровенно признается, что ИЭЗ России наполнена рыбой, но российские рыбаки не хотят ее ловить. «Китайцы в этом году поймали 25 тысяч тонн скумбрии, на концентрации рыбных скоплений значительно меньше», - констатирует профессор.

В итоге ситуация не в пользу отрасли. Рыбаки, отказываясь выходить на промысел сардины и скумбрии, автоматически оставляют ресурс невостребованным. В этой ситуации у Росрыболовства есть два пути, первый - попытаться за несколько лет сделать новых рыбаков из некой прослойки предпринимателей, которые хотели бы войти в рыбный бизнес. Сложность заключается в том, что этому бизнесу на раскачку понадобится около 5 лет как минимум. Второй путь - это реализация квот по межправу представителям других, более эффективных в рыболовстве, стран. То есть та самая потеря суверенитета в использовании национальных биоресурсов в интересах населения страны; продажа права на вылов – рыбы в воде иностранцам - это еще большая степень деградации, чем сырьевая направленность экспорта, от которой экономика России пытается избавиться.